Прощаясь, Эльза дала нам сундучок и ключ. В последний раз, когда я видел твою маму, они прощались. Думаю, это была очень тяжелая ночь для них обеих. Я не могу даже представить, почему она оставила тебя с нами и ушла. Наверное, это было очень важное для нее решение.

Когда Галицын закончил рассказывать он передал мне сундучок и ключ.

Я смотрел на блестящий серебряный ключ в руках и думал, что он точно необычный. Мама оставила для меня сундук. Мне кажется, что он хранит в себе что-то важное. Но сейчас у меня много вопросов.

— Почему? — прошептал я вздыхая.

Галицын молчал, а его глаза выглядели как-то странно.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он, скрестив руки на груди.

Я зло повторил свой вопрос:

— Почему?! Почему вы оба столько времени относились ко мне так плохо? — Мои руки дрожали, когда я сильно ударил по столу.

— Вы оба должны были заботиться обо мне, как о своем ребенке! Вы же мои тетя и дядя, черт побери! Как вы могли так поступить? Особенно учитывая, что моя мама доверилась вам? Как вы могли?

Ефим подошел ко мне, чтобы успокоить, но я не хотел его слушать. Галицын просто смотрел на меня серьезным лицом.

— Ты обещал маме заботиться обо мне! И что? Ты даже не пытался это сделать! Так что же, Галицын? Почему ты относился ко мне так плохо?

Меня так трясло! Если бы не осталась капелька рассудка, я, наверное, уже бросился бы на Галицына с огромной яростью. Даже сейчас мне было очень трудно удержать свой гнев.

— Это ведь так просто, Андрей, — сказал Галицын. — Ты сын простолюдина и изгнанной дворянки. Если бы мы поступили с тобой по-другому, это могло бы испортить нашу репутацию среди других дворян. Мы не могли позволить себе такого риска. Ты должен хоть как-то быть благодарным за то, что мы тебе помогли.

Мой гнев вспыхнул, когда Галицын закончил говорить. Мои кулаки разжались, и мощные вспышки молний появились руках. Стол передо мной даже начал дымиться от жара моего гнева.

Галицын сидел спокойно, со скрещенными руками на груди. Он был удивлен моей силой. Это было достаточно, чтобы повредить даже его, но его лицо оставалось безразличным. Ефим и Линда были в шоке, когда я встал перед Галицыном, вокруг меня мелькали молнии.

Они могли бы меня остановить, если бы я напал, но энергия должна была куда-то деться. По их словам, я понял, что использовал это заклинание с полной мощностью. Мой разум колебался, но я достиг середины третьего ранга. Это могло серьезно ранить или даже убить их, если они не будут осторожны.

Я не почувствовал последствий моего мощного заклинания. В моей душе было слишком много гнева и адреналина. Даже если бы я почувствовал, мне все равно. Если Галицын скажет что-то не то, они не смогут остановить поток молний, который поглотит его или даже всю комнату.

Обычно такое заклинание убило бы мага на моем уровне. Моя сила была больше, чем они сталкивались на таком раннем этапе, даже у ребенка. Единственная причина, по которой я остался жив, это то, что энергия не покинула мое тело. Сделай я это, то, возможно, умер бы.

Ефим умолял меня успокоиться и отозвать заклинание. Он предупреждал, что я рискую жизнью, используя такое заклинание. Я едва слышал его слова, но это было достаточно, чтобы здравый смысл вернулся ко мне.

Постепенно энергия исчезла. Мана вернулась в мое тело, а затем в Кристалл. В комнате стало душно и сухо, во рту остался привкус горящей меди. Я просто стоял, дрожа. Напряжение, которое я только что пережил, раздирало меня изнутри.

Тишина окутала нас, прежде чем я решился заговорить. Я чувствовал, как внутри меня бурлила ярость. Перед тем, как я совершу свой акт мести над Галицыном, у меня было еще несколько вопросов.

— Что с моим отцом? — раздался мой голос. Я уже предвкушал ответ, но Галицын мрачно нахмурился, откладывая момент признания.

Гордость не позволяла ему признать то, что случилось всего лишь мгновение назад.

— Финист и Эльза исчезли без вести той ночью, когда она привела тебя к нам. Я могу лишь предположить, что он встретил свой конец. Твоя мать бежала от кого-то. И я предполагаю, что эти люди также убили мою семью.

— Так что у нас есть общий враг, — отразил я мысль Галицына.

Он кивнул, вставая со стула, и добавил:

— Я уверен, что Эльза где-то еще жива. Было бы проще, если мы знали о их последнем задании. Но они зашифрованы, и только высшие чины империи имеют к ним доступ. Я сделаю все, чтобы найти наших врагов. Моей семьи уже нет, но я по-прежнему Дворянин. У меня есть связи, и я воспользуюсь ими, чтобы найти убийц Катерины и моих детей. Мы можем не сойтись по характеру...

— О, ты так считаешь? — усмехнулся я. В моей душе осталась только ненависть к Галицыну и Катерине. Этот мост был разрушен словами Галицына.

Галицын медленно моргнул и продолжил:

— ... но нам придется работать вместе. Мы можем сотрудничать, чтобы привести этих ублюдков к ответу. Я рассказал тебе все, что знаю, и дальнейшие разговоры бесполезны. Я вернусь в столицу и продолжу расследование.

Галицын повернулся, стремясь уйти. Остановившись у двери, он обернулся:

— Я не рассказывал тебе это, чтобы получить что-то взамен. Но у меня есть просьба к тебе, сможешь ли ты выслушать?

Я медленно кивнул головой. Не потому, что я хотел оказать эту услугу, а потому, что мне было любопытно, насколько бесстыден Галицын.

Просить меня об одолжении сейчас было верхом глупости, если он хотя бы наполовину ожидал, что я соглашусь.

— Я знаю, что Эдик никогда не относился к тебе хорошо. Но я надеюсь, что ты почтишь память моего сына. И в полной мере воспользовавшись уроками, которые преподает эта академия. Он был более чем ужасен по отношению к тебе. Мы все были. Я это прекрасно знаю... Хотя я могу представить, что ты думаешь иначе. Но он не заслуживал смерти только из-за этого.

Направь свою ненависть на меня, а не на него, и стань могущественнее. Когда у тебя будет достаточно сил, чтобы отомстить — мы вместе осуществим нашу месть. Я последний в своей семье, и поэтому я понесу это бремя «.

Я кивнул, принимая предложение Галицына. Однажды заставлю его заплатить за то, что он сделал. Но месть тем, кто причинил нам зло, будет на первом месте.

Галицын кивнул в ответ, прежде чем повернуться, поправить мантию и уйти.

*****

Вернувшись домой, я опустился на диван и уставился на кофейный столик. Передо мной лежал серебряный ключ, который дал мне Галицын. А также маленький сундучок от матери и пачка писем от бабы Мани.

Мне нужно побыть одному, чтобы все проанализировать. Через несколько часов я почувствовал острую боль в затылке. Мои ладони были обожжены молнией, которая взорвалась в моих руках. Заживание ран займет несколько дней, но я не был в настроении тренироваться прямо сейчас.